Люди плавания
Александр Жигалов: «Зачем играть, если не хочешь стать первым?»
Я давно планировал большую беседу с Александром Жигаловым по поводу его дисквалификации и затем громкого возвращения, но мы либо не пересекались по графикам, либо не находили достаточно времени, чтобы глубоко затронуть важные темы. Но, наконец, состоялся наш многочасовой и предельно откровенный разговор. В том числе и по теме, из-за которой Саша пропустил два года активного плавания. Пропустил по собственной глупости. И, как нормальный человек, до сих пор в этом винит только себя. Но, как известно, у нас ведь за одного битого двух не битых дают. Хотя к нашей беседе это и не имело прямого отношения, но все-таки…
Дмитрий Милосердов
Фото Алексея Савченко
Главная мысль? Она проста
– В прошлом году, летом, ты вернулся в большое плавание, после двухлетней дисквалификации. На финале Кубка России, выиграл бронзу на стометровке брассом; в ноябре отобрался на чемпионат мира на короткой воде, где стал обладателем двух золотых медалей в эстафетах. На себе никаких косых взглядов не ловил после такого камбэка?
– Я тебе так скажу: за два года плавательного небытия, я понял, что все-таки очень сильно кайфую от того, что делал. Да, сначала было очень тяжело потерять всё это. Но сегодня я понимаю: то, что пережил, что передумал и что сделал за эти два года было совсем не зря. Я теперь другой человек…
Ты даже не представляешь, как это приятно – вернуться. И хочется еще дать жару. А что косые взгляды? Мне не до них. Главное, что близкие за меня радуются, они за меня стоят горой!
О чем не хочется вспоминать, но и забыть не получается
– Когда случилась дисквалификация?
– После чемпионата России по длинной воде в 2022-м. Я тогда по лучшему результату проплыл.
– Знал, что у тебя могут определить допинг?
– О чем ты говоришь?! Для меня это была полная, полнейшая неожиданность. Как можно не знать, что нельзя есть препараты, в которых есть хоть намек на экстракт герани. Я же с детства кучу тестов сдавал. Это просто база антидопинговых знаний для спортсмена: «Не ешь герань!»
– Так её в твою пробу ветром что ли надуло?
– Дураком оказался. Пошел в магазин, купил гель, купил аминокислоты в одноразовых баночках. Я специально просил дать мне препарат без герани. Пришел, начал пробивать состав по базе РУСАДА, но видно отвлекся… Короче – лениво проверил. И ответка пришла по полной.
Надо сказать, что я в тот момент маленько потерялся в самом плавании. Вообще не понимал, что мне нужно, как должен и как буду жить дальше. Вот Вселенная решила напомнить о гранях бытия и тыкнула в меня пальцем. Чтобы вовремя понимал, что к чему. И хотя у меня концентрация запрещенного вещества совсем маленькая была, можно считать, что следы, но, увы…
И случилось то, что случилось
– Через месяц главному тренеру сборной пришло уведомление от РУСАДА. Мы тогда были на сборе в Кабардинке. Затем позвонил уже мой тренер и высказал очень эмоционально всё, что думал обо мне на тот момент. Я впал в прострацию, ну, никак всего происходящего не ожидал. А главное – не знал, что делать. Ужасное состояние…
Решил самостоятельно написать объяснительную. Это была ошибка, надо было сразу обратиться к адвокатам. К юристам я пошел только через две недели, а на подачу апелляции оставалось что-то около 20 дней. Всё это тянулось с июля по февраль. Потом приехал в Москву на комиссию, мне засчитали временное отстранение и отчитали. Я чувствовал себя, будто меня ругает завуч в школе. Пытался объяснить, что сглупил. Наверное, не поверили, или прецедент надо было создать – мол, смотрите и учитесь на чужих ошибках. И хотя концентрация препарата была мизерная, да и все тесты до этого были чистыми, не помогло. Адвокаты к тому же поработали «уныло». Словом, куда ни кинь, всюду клин.
Вышел с заседания, с горя сделал татуировки и поехал домой.
– Вот так смиренно принял два года отстранения? Как-то не верится.
– Я и сам сейчас не поверил бы, но к тому моменту уже очень устал и хотел одного – чтобы вся эта эпопея поскорее закончилось, причем, не важно, как именно. Можно было еще подать апелляцию, но я уже уехал из Москвы, да и деньги, по сути, закончились.
Уроки воспитания
– Эта «допинговая история» меня зримо изменила. Произошло очень жесткое взросление. Во время дисквалификации я многое что повидал, с сотнями людей общался, видел их в повседневке. Понял, что у нас, пловцов, и других спортсменов очень хорошая жизнь. Я вообще не понимаю, чего некоторые жалуются. И наконец-то дошло до меня увиденное – как живут шахтеры, или те же мамочки с детьми, которые хотят, чтобы их детишки плавали, но не все и не всегда могут себе этого позволить.
И еще понял вот что: надо умнее обходиться с деньгами. Брать ответственность за все свои поступки. И поменьше говорить.
– Причем тут последнее?
– А при том, что не надо кичиться какими-то заслугами. Надо быть проще, потому что в любой момент и с любым может случиться нечто такое, что всю твою жизнь перевернет с ног на голову. Ты останешься никем и ни с чем. Мы вообще песчинки во Вселенной. Так не надо превращаться в непонятно кого – нос задирать и языком трепать. Зато уверенность и умение действовать не помешают. И мыслящая голова в придачу.
– Сразу после возвращения ты очень сильно проплыл на Кубке России в Екатеринбург. Думаю, мало кто этого от Жигалова ожидал. Так что – удивил. На сотне брассом в предварительном и полуфинальном заплывах был первым, в финале стал третьим.
– Что тогда получилась лишь бронза – как раз от головы. На самом деле, надо было все спокойнее делать, по-умному, выжидая и готовя себя к решающему старту. Если в целом – то как же я ждал эти свои первые соревнования! Будто «туннельное» зрение открылось, ничего другого не замечал – мол, надо мне на эту самую стометровку этого чемпионата, и всё. Эта мысль присутствовала постоянно: когда работал, когда тренировал и сам тренировался.
Не только о брассе
– С 9-ти лет я тренируюсь с Андреем Евгеньевичем Дорожкиным. Научила меня плавать Инна Юрьевна Монашенко, потом перешел к Андрею Евгеньевичу.
– Базируешься в родном Новокузнецке?
– Сейчас непонятно где. На сборах, наверное. Домой пока не планирую возвращаться. Подумываю остаться в Москве, она мне с каждым годом все больше и больше нравится. Здесь больше возможностей.
– Следишь за плаванием? Спрашиваю, потому что знаю топовых спортсменов, которые соревнования не смотрят.
– В плане спортивных знаний – имен, фамилий и достижений – я в детстве вообще был ненормальным ребенком. Знал всех и вся. С тех пор у меня у меня в памяти ещё что-то осталось, да и нынешние теле- или интернет-трансляции не пропускаю. Но чем взрослее становлюсь, тем больше акцент делаю на самого себя.
– Как тебе Олимпийские игры?
– Круто! Когда Леон Маршан поднимает руки, и весь стадион скандирует «Ле-он! Ле-он! Леон!» – это кайф. Он и стал легендой в эти самые мгновения.
– Какие эмоции испытывал, когда шла «сотня» брассом? Ведь по итогу там оказались на самые быстрые секунды?
– В голове мелькнуло: скоро я их всех накажу!
– В российском мужском брассе сейчас фантастическая конкуренция. К тому же грядет отбор на чемпионат мира в Сингапур. Какие у вас между собой в «брассовом комьюнити» взаимоотношения?
– Однозначно, конкурентно-позитивные. Я очень сильно изменил свое отношение ко многим ребятам: Миши Доринову, Кириллу Пригоде, Олегу Костину… Я стал их суперуважать. Парни очень долго «в игре». Им по 30 лет. Олегу вообще 32, у него двое детей. Мне в детстве говорили, что плавание заканчивается в 18 лет, а тут мужики работают до последнего. Ты, посмотри, как выступил тот же Кирилл на чемпионате мира. Ведь это – фантастика!
– А какое отношение было до того, как изменились?
– До дисквалификации я был, можно сказать, «злобным школьником», у которого в голове роились мысли типа: надо их всех порвать, они – никто. Сейчас – да, конечно же уважаю, но «порвать» на дистанции все равно хочется. Зачем играть, если не хочешь стать первым?
О святом, и не только
– Хочу пронести любовь к миру и ко всем людям до конца своей жизни. Не хочу зачерстветь, стать вредным или душевно уродливым. Хочу дарить любовь окружающим каждый день.
– На практике это как выглядит?
– Вполне обыденно. Я просто стараюсь идти по жизни посредством добра и не совершать неприятных поступков. Тщательно слежу за собой. Если что-то делаю нехорошее, сразу это замечаю и стараюсь исправиться.
– Как переносишь грусть, гнев, перетренированность, усталость?
– По-разному. Они ведь тоже неотъемлемая часть моей жизни. Например, люблю грустить. Да и вообще люблю все эмоции. Они всегда вверх-вниз, вверх-вниз, и ты понимаешь, что живешь, а не существуешь.
– Ты один из основателей крупной сети школ плавания в Новокузнецке и Кемерове. Самую первую, открыли с другом детства Сергеем Коношенко. Вкладываешь ли какую философию в проект или это только ради денег?
– Я стараюсь вдохновлять детей и взрослых заниматься спортом, хочу заложить в них мысль, что все в жизни получится, если верить.
– Сам встаешь на бортик?
– Бывает. Вот после чемпионата мира приехал и стоял. «Персоналки» проводил.
– И как тебе амплуа тренера?
– В моей нынешней ситуации – здорово! Но когда был дисквалифицирован, эмоции совершенно другие. Я в тот момент потерял в себе уверенность. Мне казалось, что не достоин тренировать, что я – позор спорта. Разные мысли приходили. Например, что не имею права давать знания за деньги…
О деле, которое было с нуля
– На старте работы по созданию школы плавания, у тебя были знания о бизнесе?
– Нет, пришлось учиться самому. У меня папа в свое время занимался предпринимательством, я ему помогал иногда. Он советы какие-то давал, точнее советы были раньше – в детстве. Но когда мы начали делать школу, уже никакой помощи не было. Он говорил: «Сам накосячил, сам зарылся в эту яму, теперь выбирайся».
– И как выбирался?
– Поначалу мы старались всё бесплатно делать. Я подходил на пляже к мамам, рассказывал о себе и предлагал безвозмездно потренировать ребенка. Составил небольшую базу клиентов, но это оказалось плохой затеей. Обзвонил всех спустя время, а пришли всего два-три человека. Тогда выбрали другую стратегию. Нашли средства, предложили хорошие условия тренерам, так как они – главный ресурс в спорте. И здесь работа уже пошла как надо.
О пользе смотреть по сторонам
– В прошлом году ты привез свою команду «Атлантик» на турнир НацПлав. Как тебе вообще концепция соревнований на клубном уровне?
– Вижу в этом перспективу. Разных соревнований должно быть не просто много, а очень много. Причем, разного уровня и ранга. Приезжая на них, ты попадаешь в совсем другие декорации, там совсем другой драйв. Организаторы вдобавок всеми силами пытаются завлечь людей на трибуны, что само по себе уже круто. Если ребята стараются, значит, у них обязательно получится.
– Вот лично тебе хватает болельщиков в бассейнах?
– Я отвечу так: даже когда трибуны заполнены, мне все равно этого хватать не будет, потому что они должны быть заполнены под завязку, чтобы яблоку негде было упасть. И анимация должна быть соответствующая. Вспоминаю атмосферу на недавнем чемпионате мира в Будапеште. Ощущение, что ты пришел в Колизей, и надо показать, кто ты есть на самом деле. Совершенно другой драйв и другие эмоции от старта. Вывод прост: всегда и везде наиболее востребованным антуражем спортивного действа нынче становится шоу. И не я это придумал. Это – мировая практика.
Не плаванием единым
– Илья Бородин рассказывал, что ты здорово играешь в баскетбол. К тому же вы с Климентом Колесниковым недавно ходили на Матч Всех звезд в Москве. Откуда такое увлечение?
– Моя любовь к баскету началась в 2018 году, когда узнал историю американского профессионала Деррика Роуза и очень ей вдохновился. Пересказывать не буду, кто захочет найдет в интернете. А когда в 2020 стартовал карантин, чтобы поддерживать форму я начал играть в баскетбол каждый день, хотя раньше вообще им не занимался. Если же вспомнить наш с Климом поход, то изначально звал его на матч UBA. Это любительская лига, там играют медиа-баскетболисты и «профики». У Колесникова тогда не получилось. И затем уже он пригласил на Матч Всех звезд. Очень понравилось. Особенно после двух недель на «Круглом», где будто «в заточении» только тренируешься. А так игру посмотрел, концерт прикольный был.
Я понял одно: надо заниматься тем, что знаешь и умеешь
– И завершающая тема: чем занимал себя во время дисквалификации. Слухи о Жигалове разные ходили…
– Чем я только не занимался. Потому что если сначала какие-то деньги еще оставались, то очень скоро они закончились совсем. И надо было зарабатывать. Сначала на последние вложились с другом «в кроссовки». И страшно прогорели. Попробовал арбитражить – работал с криптовалютами. Но, точно, это не моё, хотя по итогу вышел хоть в какой-то плюс. Кроме того, был опыт работы моделью, однажды даже ходил по подиуму в новокузнецком кабаке; мыл полы в Магните; был доставщиком и курьером… Потом на три месяца уехал в Таиланд тренировать любителей. Интересное для меня приключение. Я работал в основном с русскими, но у меня был и 60-летний израильтянин, адвокат. Я его учил плаванию, он меня английскому. Сначала пытался взаимодействовать с электронным переводчиком, но он сказал: «Убирай, будем учиться».
– Удалось заработать?
– Не-а (смеется). Денег стало еще меньше, практически, все что зарабатывал тратил на еду и… жизнь. Оказалось, что люблю кататься на мотоцикле. Арендовал его и вскоре «расхлестал» вдрызг. Пришлось долго чинить за свой счет и вдобавок платить за аренду. Так что вновь остался без средств. А когда на третий месяц моего пребывания на Тае начались дожди, то и желающих обучаться плаванию стало совсем мало.
Чтобы улететь обратно, занял денег на билет до Новокузнецка.
Сижу дома и понимаю, что надо что-то срочно делать. Но именно то, что хочу и умею. Тогда и возникла плавательная школа. И пошло-поехало – одно, второе, третье. Ну, и как света в окошке ждал, когда закончится дисквалификация. А что было дальше, ты уже знаешь…
Беседу вел
Дмитрий Милосердов
Фото из архива А. Жигалова
Дмитрий Милосердов
Главная мысль? Она проста
– В прошлом году, летом, ты вернулся в большое плавание, после двухлетней дисквалификации. На финале Кубка России, выиграл бронзу на стометровке брассом; в ноябре отобрался на чемпионат мира на короткой воде, где стал обладателем двух золотых медалей в эстафетах. На себе никаких косых взглядов не ловил после такого камбэка?
– Я тебе так скажу: за два года плавательного небытия, я понял, что все-таки очень сильно кайфую от того, что делал. Да, сначала было очень тяжело потерять всё это. Но сегодня я понимаю: то, что пережил, что передумал и что сделал за эти два года было совсем не зря. Я теперь другой человек…
Ты даже не представляешь, как это приятно – вернуться. И хочется еще дать жару. А что косые взгляды? Мне не до них. Главное, что близкие за меня радуются, они за меня стоят горой!
О чем не хочется вспоминать, но и забыть не получается
– Когда случилась дисквалификация?
– После чемпионата России по длинной воде в 2022-м. Я тогда по лучшему результату проплыл.
– Знал, что у тебя могут определить допинг?
– О чем ты говоришь?! Для меня это была полная, полнейшая неожиданность. Как можно не знать, что нельзя есть препараты, в которых есть хоть намек на экстракт герани. Я же с детства кучу тестов сдавал. Это просто база антидопинговых знаний для спортсмена: «Не ешь герань!»
– Так её в твою пробу ветром что ли надуло?
– Дураком оказался. Пошел в магазин, купил гель, купил аминокислоты в одноразовых баночках. Я специально просил дать мне препарат без герани. Пришел, начал пробивать состав по базе РУСАДА, но видно отвлекся… Короче – лениво проверил. И ответка пришла по полной.
Надо сказать, что я в тот момент маленько потерялся в самом плавании. Вообще не понимал, что мне нужно, как должен и как буду жить дальше. Вот Вселенная решила напомнить о гранях бытия и тыкнула в меня пальцем. Чтобы вовремя понимал, что к чему. И хотя у меня концентрация запрещенного вещества совсем маленькая была, можно считать, что следы, но, увы…
И случилось то, что случилось
– Через месяц главному тренеру сборной пришло уведомление от РУСАДА. Мы тогда были на сборе в Кабардинке. Затем позвонил уже мой тренер и высказал очень эмоционально всё, что думал обо мне на тот момент. Я впал в прострацию, ну, никак всего происходящего не ожидал. А главное – не знал, что делать. Ужасное состояние…
Решил самостоятельно написать объяснительную. Это была ошибка, надо было сразу обратиться к адвокатам. К юристам я пошел только через две недели, а на подачу апелляции оставалось что-то около 20 дней. Всё это тянулось с июля по февраль. Потом приехал в Москву на комиссию, мне засчитали временное отстранение и отчитали. Я чувствовал себя, будто меня ругает завуч в школе. Пытался объяснить, что сглупил. Наверное, не поверили, или прецедент надо было создать – мол, смотрите и учитесь на чужих ошибках. И хотя концентрация препарата была мизерная, да и все тесты до этого были чистыми, не помогло. Адвокаты к тому же поработали «уныло». Словом, куда ни кинь, всюду клин.
Вышел с заседания, с горя сделал татуировки и поехал домой.
– Вот так смиренно принял два года отстранения? Как-то не верится.
– Я и сам сейчас не поверил бы, но к тому моменту уже очень устал и хотел одного – чтобы вся эта эпопея поскорее закончилось, причем, не важно, как именно. Можно было еще подать апелляцию, но я уже уехал из Москвы, да и деньги, по сути, закончились.
Уроки воспитания
– Эта «допинговая история» меня зримо изменила. Произошло очень жесткое взросление. Во время дисквалификации я многое что повидал, с сотнями людей общался, видел их в повседневке. Понял, что у нас, пловцов, и других спортсменов очень хорошая жизнь. Я вообще не понимаю, чего некоторые жалуются. И наконец-то дошло до меня увиденное – как живут шахтеры, или те же мамочки с детьми, которые хотят, чтобы их детишки плавали, но не все и не всегда могут себе этого позволить.
И еще понял вот что: надо умнее обходиться с деньгами. Брать ответственность за все свои поступки. И поменьше говорить.
– Причем тут последнее?
– А при том, что не надо кичиться какими-то заслугами. Надо быть проще, потому что в любой момент и с любым может случиться нечто такое, что всю твою жизнь перевернет с ног на голову. Ты останешься никем и ни с чем. Мы вообще песчинки во Вселенной. Так не надо превращаться в непонятно кого – нос задирать и языком трепать. Зато уверенность и умение действовать не помешают. И мыслящая голова в придачу.
– Сразу после возвращения ты очень сильно проплыл на Кубке России в Екатеринбург. Думаю, мало кто этого от Жигалова ожидал. Так что – удивил. На сотне брассом в предварительном и полуфинальном заплывах был первым, в финале стал третьим.
– Что тогда получилась лишь бронза – как раз от головы. На самом деле, надо было все спокойнее делать, по-умному, выжидая и готовя себя к решающему старту. Если в целом – то как же я ждал эти свои первые соревнования! Будто «туннельное» зрение открылось, ничего другого не замечал – мол, надо мне на эту самую стометровку этого чемпионата, и всё. Эта мысль присутствовала постоянно: когда работал, когда тренировал и сам тренировался.
Не только о брассе
– С 9-ти лет я тренируюсь с Андреем Евгеньевичем Дорожкиным. Научила меня плавать Инна Юрьевна Монашенко, потом перешел к Андрею Евгеньевичу.
– Базируешься в родном Новокузнецке?
– Сейчас непонятно где. На сборах, наверное. Домой пока не планирую возвращаться. Подумываю остаться в Москве, она мне с каждым годом все больше и больше нравится. Здесь больше возможностей.
– Следишь за плаванием? Спрашиваю, потому что знаю топовых спортсменов, которые соревнования не смотрят.
– В плане спортивных знаний – имен, фамилий и достижений – я в детстве вообще был ненормальным ребенком. Знал всех и вся. С тех пор у меня у меня в памяти ещё что-то осталось, да и нынешние теле- или интернет-трансляции не пропускаю. Но чем взрослее становлюсь, тем больше акцент делаю на самого себя.
– Как тебе Олимпийские игры?
– Круто! Когда Леон Маршан поднимает руки, и весь стадион скандирует «Ле-он! Ле-он! Леон!» – это кайф. Он и стал легендой в эти самые мгновения.
– Какие эмоции испытывал, когда шла «сотня» брассом? Ведь по итогу там оказались на самые быстрые секунды?
– В голове мелькнуло: скоро я их всех накажу!
– В российском мужском брассе сейчас фантастическая конкуренция. К тому же грядет отбор на чемпионат мира в Сингапур. Какие у вас между собой в «брассовом комьюнити» взаимоотношения?
– Однозначно, конкурентно-позитивные. Я очень сильно изменил свое отношение ко многим ребятам: Миши Доринову, Кириллу Пригоде, Олегу Костину… Я стал их суперуважать. Парни очень долго «в игре». Им по 30 лет. Олегу вообще 32, у него двое детей. Мне в детстве говорили, что плавание заканчивается в 18 лет, а тут мужики работают до последнего. Ты, посмотри, как выступил тот же Кирилл на чемпионате мира. Ведь это – фантастика!
– А какое отношение было до того, как изменились?
– До дисквалификации я был, можно сказать, «злобным школьником», у которого в голове роились мысли типа: надо их всех порвать, они – никто. Сейчас – да, конечно же уважаю, но «порвать» на дистанции все равно хочется. Зачем играть, если не хочешь стать первым?
О святом, и не только
– Хочу пронести любовь к миру и ко всем людям до конца своей жизни. Не хочу зачерстветь, стать вредным или душевно уродливым. Хочу дарить любовь окружающим каждый день.
– На практике это как выглядит?
– Вполне обыденно. Я просто стараюсь идти по жизни посредством добра и не совершать неприятных поступков. Тщательно слежу за собой. Если что-то делаю нехорошее, сразу это замечаю и стараюсь исправиться.
– Как переносишь грусть, гнев, перетренированность, усталость?
– По-разному. Они ведь тоже неотъемлемая часть моей жизни. Например, люблю грустить. Да и вообще люблю все эмоции. Они всегда вверх-вниз, вверх-вниз, и ты понимаешь, что живешь, а не существуешь.
– Ты один из основателей крупной сети школ плавания в Новокузнецке и Кемерове. Самую первую, открыли с другом детства Сергеем Коношенко. Вкладываешь ли какую философию в проект или это только ради денег?
– Я стараюсь вдохновлять детей и взрослых заниматься спортом, хочу заложить в них мысль, что все в жизни получится, если верить.
– Сам встаешь на бортик?
– Бывает. Вот после чемпионата мира приехал и стоял. «Персоналки» проводил.
– И как тебе амплуа тренера?
– В моей нынешней ситуации – здорово! Но когда был дисквалифицирован, эмоции совершенно другие. Я в тот момент потерял в себе уверенность. Мне казалось, что не достоин тренировать, что я – позор спорта. Разные мысли приходили. Например, что не имею права давать знания за деньги…
О деле, которое было с нуля
– На старте работы по созданию школы плавания, у тебя были знания о бизнесе?
– Нет, пришлось учиться самому. У меня папа в свое время занимался предпринимательством, я ему помогал иногда. Он советы какие-то давал, точнее советы были раньше – в детстве. Но когда мы начали делать школу, уже никакой помощи не было. Он говорил: «Сам накосячил, сам зарылся в эту яму, теперь выбирайся».
– И как выбирался?
– Поначалу мы старались всё бесплатно делать. Я подходил на пляже к мамам, рассказывал о себе и предлагал безвозмездно потренировать ребенка. Составил небольшую базу клиентов, но это оказалось плохой затеей. Обзвонил всех спустя время, а пришли всего два-три человека. Тогда выбрали другую стратегию. Нашли средства, предложили хорошие условия тренерам, так как они – главный ресурс в спорте. И здесь работа уже пошла как надо.
О пользе смотреть по сторонам
– В прошлом году ты привез свою команду «Атлантик» на турнир НацПлав. Как тебе вообще концепция соревнований на клубном уровне?
– Вижу в этом перспективу. Разных соревнований должно быть не просто много, а очень много. Причем, разного уровня и ранга. Приезжая на них, ты попадаешь в совсем другие декорации, там совсем другой драйв. Организаторы вдобавок всеми силами пытаются завлечь людей на трибуны, что само по себе уже круто. Если ребята стараются, значит, у них обязательно получится.
– Вот лично тебе хватает болельщиков в бассейнах?
– Я отвечу так: даже когда трибуны заполнены, мне все равно этого хватать не будет, потому что они должны быть заполнены под завязку, чтобы яблоку негде было упасть. И анимация должна быть соответствующая. Вспоминаю атмосферу на недавнем чемпионате мира в Будапеште. Ощущение, что ты пришел в Колизей, и надо показать, кто ты есть на самом деле. Совершенно другой драйв и другие эмоции от старта. Вывод прост: всегда и везде наиболее востребованным антуражем спортивного действа нынче становится шоу. И не я это придумал. Это – мировая практика.
Не плаванием единым
– Илья Бородин рассказывал, что ты здорово играешь в баскетбол. К тому же вы с Климентом Колесниковым недавно ходили на Матч Всех звезд в Москве. Откуда такое увлечение?
– Моя любовь к баскету началась в 2018 году, когда узнал историю американского профессионала Деррика Роуза и очень ей вдохновился. Пересказывать не буду, кто захочет найдет в интернете. А когда в 2020 стартовал карантин, чтобы поддерживать форму я начал играть в баскетбол каждый день, хотя раньше вообще им не занимался. Если же вспомнить наш с Климом поход, то изначально звал его на матч UBA. Это любительская лига, там играют медиа-баскетболисты и «профики». У Колесникова тогда не получилось. И затем уже он пригласил на Матч Всех звезд. Очень понравилось. Особенно после двух недель на «Круглом», где будто «в заточении» только тренируешься. А так игру посмотрел, концерт прикольный был.
Я понял одно: надо заниматься тем, что знаешь и умеешь
– И завершающая тема: чем занимал себя во время дисквалификации. Слухи о Жигалове разные ходили…
– Чем я только не занимался. Потому что если сначала какие-то деньги еще оставались, то очень скоро они закончились совсем. И надо было зарабатывать. Сначала на последние вложились с другом «в кроссовки». И страшно прогорели. Попробовал арбитражить – работал с криптовалютами. Но, точно, это не моё, хотя по итогу вышел хоть в какой-то плюс. Кроме того, был опыт работы моделью, однажды даже ходил по подиуму в новокузнецком кабаке; мыл полы в Магните; был доставщиком и курьером… Потом на три месяца уехал в Таиланд тренировать любителей. Интересное для меня приключение. Я работал в основном с русскими, но у меня был и 60-летний израильтянин, адвокат. Я его учил плаванию, он меня английскому. Сначала пытался взаимодействовать с электронным переводчиком, но он сказал: «Убирай, будем учиться».
– Удалось заработать?
– Не-а (смеется). Денег стало еще меньше, практически, все что зарабатывал тратил на еду и… жизнь. Оказалось, что люблю кататься на мотоцикле. Арендовал его и вскоре «расхлестал» вдрызг. Пришлось долго чинить за свой счет и вдобавок платить за аренду. Так что вновь остался без средств. А когда на третий месяц моего пребывания на Тае начались дожди, то и желающих обучаться плаванию стало совсем мало.
Чтобы улететь обратно, занял денег на билет до Новокузнецка.
Сижу дома и понимаю, что надо что-то срочно делать. Но именно то, что хочу и умею. Тогда и возникла плавательная школа. И пошло-поехало – одно, второе, третье. Ну, и как света в окошке ждал, когда закончится дисквалификация. А что было дальше, ты уже знаешь…
Беседу вел
Дмитрий Милосердов
Фото из архива А. Жигалова
