Люди плавания
Мирон Лифинцев:
Мирон Лифинцев:
«У самурая нет цели, есть только путь»
Будучи по годам еще совсем юным, он стремительно ворвался в элиту отечественного плавания. А заодно и мирового, ведь показанные им секунды являются одним из лучших результатов сезона в мире, и признание World Aquatics (впрочем, куда им было деться) юношеского мирового рекорда на «стометровке» на спине в его исполнении лишь подчеркивает это утверждение. Итак, здравствуй, Мирон Лифинцев – неоднократный чемпион России, мастер спорта международного класса, “мистер невозмутимость” российского плавания…
Мирон Лифинцев. Фото ВФП/Алексей Савченко
– Про твою спортивную карьеру и успехи информации довольно много, а вот что, где, как и когда предшествовало им – мало, или, практически, совсем нет. Исправим эту несправедливость?
– Я родился восемнадцать лет назад в Выборге, это Ленинградская область. Родители к спорту не имеют никакого отношения. Детство до школы прошло в Черногории, где на тот момент жила бабушка. Постоянное пребывание на море предопределило, если можно так выразиться, мою судьбу. Там же ее друг – мне было тогда года 3-4 – научил держаться на воде, и я начал «освоение» стилей плавания. Интересная история, которая мне самому нравится, почему я плаваю на спине. Дело в том, что испытываю дискомфорт, когда смотрю вниз и не вижу дна. Можно сказать, даже паникую. А на спине – всё отлично! Плывешь себе и плывешь, глядя вверх.
– То есть на открытой воде мы тебя не увидим?
– Точно, нет. Никогда (улыбается). Пойдя в школу в Выборге, там же поступил «на плавание» в спортшколу «Фаворит», где занимался до шестого класса у Ольги Александровны Чуркиной. После чего было принято решение о переезде в Санкт-Петербург, для продолжения совершенствования мастерства. И с 2018 года я тренируюсь в СШОР “Экран”.
– Решение о переезде, принималось коллегиально или же главное слово осталось за взрослыми?
– Скажем так, с мамой мы обсуждали возможность перехода в «Экран». Я сам хотел именно туда. Но решение о переезде в Питер было принято для меня неожиданно, пока находился на летних каникулах у бабушки все в той же Черногории. Когда вернулся в Выборг, мама сообщила, что мы с ней и братом отправляемся в Питер, и с 1 сентября я пойду в новую школу, и, соответственно, спортшколу тоже новую. Испытал небольшой шок от этого известия. Но и радость тоже. Так как понимал, что для меня это шанс и определенный вызов. В «Экран» меня приняли. Попал в группу к Владимиру Николаевичу Сидорову, который, к сожалению, недавно ушел из жизни. Это был мудрый человек и наставник, который очень много сделал для формирования меня и как спортсмена, и как личности.
– Кстати Владимир Николаевич однажды сказал такую фразу: «Мирон – это человек, которому не нужно повторять дважды, он понимает все с первого раза. Не припомню случая чтобы повышал на него голос».
– Да, действительно, это одна из черт моего характера. Причем с самого детства. Я не буду задавать вопросы, для чего мне это или то делать, а просто буду выполнять свою работу. Повторять дважды мне не нужно.
Мирон Лифинцев. Фото ВФП/Андрей Голованов
– В настоящее время, где продолжаешь образование?
– На третьем курсе в Училище олимпийского резерва, в которое поступил после 9-го класса, получаю среднее профессиональное образование. Был период, когда относился к учебе спустя рукава, все мысли были о спорте. Сейчас все больше понимаю, что очень важно получить хорошее образование, потому как спортивный век недолог, и нужно думать о том, чем заняться после плавания.
– Раз уж затронули тему будущего, что тебе интересно помимо плавания?
– Большой интерес вызывает психология, люблю исследовать сознание людей. Не скажу, что принял решение получать дальнейшее образование в данной сфере, но определенные мысли и желание двигаться в этом направлении есть.
– Тогда следующий вопрос, как раз из области психологии. Как ты считаешь, Мирон Лифинцев в бассейне и Мирон Лифинцев в жизни – один и тот же человек, или до такой степени они разные, что встретившись на улице не узнают друг друга и пройдут мимо?
– Внешне они безусловно похожи, но, если пообщаться со мной в бассейне и за его пределами различия будут явными. В бассейне я более сосредоточен, настроен на борьбу. Клим (это он о Колесникове) и Женя (о Рылове) говорят, что я постоянно сижу какой-то грустный и зажатый. На самом деле я сосредоточен, я в своем внутреннем мире настраиваюсь на заплыв. В жизни же я довольно общительный, коммуникабельный человек, всегда готовый пойти на контакт и, если потребуется, оказать помощь.
– Ментально ты сильный?
– Я считаю, что если ты ментально не подготовлен, то даже при условии того, что готов физически и близко не сможешь показать результат, на который способен. Все ограничения в собственной голове. Я очень много работал над собой, чтобы снять их. Неоценимую помощь и поддержку в развитии ментальных качеств оказывает один из моих тренеров – Елена Юрьевна Кузнецова. А их тренерский тандем с Ольгой Николаевной Байдаловой, по-моему мнению, лучший в России, ибо результаты их работы говорят сами за себя. И хотя я довольно молодой спортсмен, могу дать совет ребятам – чтобы выйти на определенный уровень результатов нужно поработать над своим восприятием соперников. Я не смотрел на тех же Климента Колесникова и Евгения Рылова, как на каких-то непобедимых титанов, а воспринимал их как обычных людей, но у которых чуть больше опыта. Хотя осознание этого момента, если хотите, привыкание к нему, пришло ко мне тоже далеко не сразу.
Мирон Лифинцев. Фото ВФП/Юрий Глебов
– Прибегал ли ты к помощи спортивных психологов?
– Я стараюсь разбираться в своих мыслях сам, поэтому к спортивным психологам не обращался. Держу всегда эмоции внутри, хотя не скажу, что эта черта мне в себе нравится.
– То есть, считаешь, что иногда эмоциональный взрыв необходим?
– Приведу в пример июльский финал Кубка России в Екатеринбурге. Это был огромный скачок в плане опыта. «Стометровка» в личном зачёте у меня не получилась, хотя готов был очень хорошо. Я перенервничал, это был один из тех редких моментов, когда не справился с эмоциями. И был очень зол на себя. Но оставалась еще эстафета – в завершающий день Кубка. Горел желанием показать хороший результат. Отчетливо понимал, что мне очень нужна эта эстафета, чтобы здесь и сейчас доказать, на что способен. И действительно, на эстафетном стометровом этапе я будто взорвался эмоционально и физически, и у меня все получилось. Еще только прыгнув в воду, понял, что сейчас просто полечу. К сожалению, Климент заболел на тот момент и на старт эстафеты не вышел – я, понятно, плыл за Питер, он бы – за Москву. Но в противостоянии с ним результат мог быть даже выше, потому как внутренний настрой – это одно, а присутствие столь великолепного внешнего раздражителя – совсем другое дело.
– Я правильно понял, что Колесников именно «раздражитель» для тебя?
– Конечно, и причем в исключительно хорошем смысле этого слова. Климент – отличный парень и выдающийся спортсмен, обыграть его для меня очень почётно.
– А что случилось в личном кубковом заплыве, из-за чего перегорел?
– Скажу честно, я побоялся сравнения с результатами, показанными в Париже на Олимпийских играх. Для меня такое было впервые, и я немного не справился с психологией момента. Но в дальнейшем отпустил ситуацию и делал то, что должен. Так что у меня просто не было варианта проплыть плохо.
– Следил за плаванием на Олимпиаде?
– Не сказал бы, что прямо следил. Посмотрел свои профильные дистанции – сто и двести метров на спине. Ну, конечно, обратил внимание на мировой рекорд на «стометровке» вольным стилем. Но, по большому счету, не зацикливался.
– На Играх БРИКС ты попробовал себя на дистанции двести метров на спине: рассматриваешь ее в будущем как одну из своих основных, наравне со 100 м?
– Начну, с того, что она очень интересна для меня. И одна из главных задач на следующий сезон – провести необходимую работу, чтобы научиться плавать «двухсотметровку». Как говорится, было бы желание. А оно есть. И хотя на Играх БРИКС допустил много ошибок по раскладке, ощущения остались положительные. Так что, да – рассматриваю.
Мирон Лифинцев. Фото ВФП/Алексей Савченко
– Нынешний сезон «длинной воды» получился достаточно продолжительным и со множеством стартов. Времени на отдых перед осенне-зимними стартами на «короткой воде» и качественной подготовки к ним оставалось чуть-чуть. А для того, чтобы «голову разгрузить», и того меньше…
– Было желание съездить куда-то отдохнуть, но понял, что не успеваю по времени – уже 10 сентября начинается сбор в Кабардинке. Зато открыл для себя катание на велосипеде. До этого ездить на нем не умел совсем. Но научился, правда, через синяки и шишки. Хотя об этом лучше вслух не говорить. Зато теперь безбоязненно катаюсь по городу и в парках, получаю удовольствие и заодно – стопроцентное «переключение», а значит и психологический релакс.
– Назови свой любимый соревновательный – и не только – город, и заодно – наикомфортнейшее место для тренировок?
– Из городов, однозначно, Казань. Но после Санкт-Петербурга. В Казани прекрасная инфраструктура, шикарный бассейн и организация соревнований. На сборах комфортнее всего чувствую себя на «Озере Круглом», где созданы все условия для качественной работы. К тому же тишина и умиротворение, царящие там, соответствуют моему характеру.
– …И было бы неправильно не спросить Мирона Лифинцева о его целях на ближайшее будущее: как в спорте, так и просто по жизни.
– Я такой человек, что не очень-то люблю каких-то определенных, глобальных целей. Вот есть задача улучшать результат, и пока я знаю, что могу это делать, вместе с тренерским штабом буду стремиться к ее выполнению. Есть очень хорошее выражение: «У самурая нет цели, есть только путь». Ко мне оно вполне применимо. В японской философии вообще много чего для меня интересного. Как говорится, познавая мир, познаешь себя. Вот и в жизненном плане буду стараться по мере возможности открывать для себя что-то новое, и быть лучше себя предыдущего.
Интервью вел
Александр Александров
Сентябрь, Санкт-Петербург
– Про твою спортивную карьеру и успехи информации довольно много, а вот что, где, как и когда предшествовало им – мало, или, практически, совсем нет. Исправим эту несправедливость?
– Я родился восемнадцать лет назад в Выборге, это Ленинградская область. Родители к спорту не имеют никакого отношения. Детство до школы прошло в Черногории, где на тот момент жила бабушка. Постоянное пребывание на море предопределило, если можно так выразиться, мою судьбу. Там же ее друг – мне было тогда года 3-4 – научил держаться на воде, и я начал «освоение» стилей плавания. Интересная история, которая мне самому нравится, почему я плаваю на спине. Дело в том, что испытываю дискомфорт, когда смотрю вниз и не вижу дна. Можно сказать, даже паникую. А на спине – всё отлично! Плывешь себе и плывешь, глядя вверх.
– То есть на открытой воде мы тебя не увидим?
– Точно, нет. Никогда (улыбается). Пойдя в школу в Выборге, там же поступил «на плавание» в спортшколу «Фаворит», где занимался до шестого класса у Ольги Александровны Чуркиной. После чего было принято решение о переезде в Санкт-Петербург, для продолжения совершенствования мастерства. И с 2018 года я тренируюсь в СШОР “Экран”.
– Решение о переезде, принималось коллегиально или же главное слово осталось за взрослыми?
– Скажем так, с мамой мы обсуждали возможность перехода в «Экран». Я сам хотел именно туда. Но решение о переезде в Питер было принято для меня неожиданно, пока находился на летних каникулах у бабушки все в той же Черногории. Когда вернулся в Выборг, мама сообщила, что мы с ней и братом отправляемся в Питер, и с 1 сентября я пойду в новую школу, и, соответственно, спортшколу тоже новую. Испытал небольшой шок от этого известия. Но и радость тоже. Так как понимал, что для меня это шанс и определенный вызов. В «Экран» меня приняли. Попал в группу к Владимиру Николаевичу Сидорову, который, к сожалению, недавно ушел из жизни. Это был мудрый человек и наставник, который очень много сделал для формирования меня и как спортсмена, и как личности.
– Кстати Владимир Николаевич однажды сказал такую фразу: «Мирон – это человек, которому не нужно повторять дважды, он понимает все с первого раза. Не припомню случая чтобы повышал на него голос».
– Да, действительно, это одна из черт моего характера. Причем с самого детства. Я не буду задавать вопросы, для чего мне это или то делать, а просто буду выполнять свою работу. Повторять дважды мне не нужно.
– В настоящее время, где продолжаешь образование?
– На третьем курсе в Училище олимпийского резерва, в которое поступил после 9-го класса, получаю среднее профессиональное образование. Был период, когда относился к учебе спустя рукава, все мысли были о спорте. Сейчас все больше понимаю, что очень важно получить хорошее образование, потому как спортивный век недолог, и нужно думать о том, чем заняться после плавания.
– Раз уж затронули тему будущего, что тебе интересно помимо плавания?
– Большой интерес вызывает психология, люблю исследовать сознание людей. Не скажу, что принял решение получать дальнейшее образование в данной сфере, но определенные мысли и желание двигаться в этом направлении есть.
– Тогда следующий вопрос, как раз из области психологии. Как ты считаешь, Мирон Лифинцев в бассейне и Мирон Лифинцев в жизни – один и тот же человек, или до такой степени они разные, что встретившись на улице не узнают друг друга и пройдут мимо?
– Внешне они безусловно похожи, но, если пообщаться со мной в бассейне и за его пределами различия будут явными. В бассейне я более сосредоточен, настроен на борьбу. Клим (это он о Колесникове) и Женя (о Рылове) говорят, что я постоянно сижу какой-то грустный и зажатый. На самом деле я сосредоточен, я в своем внутреннем мире настраиваюсь на заплыв. В жизни же я довольно общительный, коммуникабельный человек, всегда готовый пойти на контакт и, если потребуется, оказать помощь.
– Ментально ты сильный?
– Я считаю, что если ты ментально не подготовлен, то даже при условии того, что готов физически и близко не сможешь показать результат, на который способен. Все ограничения в собственной голове. Я очень много работал над собой, чтобы снять их. Неоценимую помощь и поддержку в развитии ментальных качеств оказывает один из моих тренеров – Елена Юрьевна Кузнецова. А их тренерский тандем с Ольгой Николаевной Байдаловой, по-моему мнению, лучший в России, ибо результаты их работы говорят сами за себя. И хотя я довольно молодой спортсмен, могу дать совет ребятам – чтобы выйти на определенный уровень результатов нужно поработать над своим восприятием соперников. Я не смотрел на тех же Климента Колесникова и Евгения Рылова, как на каких-то непобедимых титанов, а воспринимал их как обычных людей, но у которых чуть больше опыта. Хотя осознание этого момента, если хотите, привыкание к нему, пришло ко мне тоже далеко не сразу.
– Прибегал ли ты к помощи спортивных психологов?
– Я стараюсь разбираться в своих мыслях сам, поэтому к спортивным психологам не обращался. Держу всегда эмоции внутри, хотя не скажу, что эта черта мне в себе нравится.
– То есть, считаешь, что иногда эмоциональный взрыв необходим?
– Приведу в пример июльский финал Кубка России в Екатеринбурге. Это был огромный скачок в плане опыта. «Стометровка» в личном зачёте у меня не получилась, хотя готов был очень хорошо. Я перенервничал, это был один из тех редких моментов, когда не справился с эмоциями. И был очень зол на себя. Но оставалась еще эстафета – в завершающий день Кубка. Горел желанием показать хороший результат. Отчетливо понимал, что мне очень нужна эта эстафета, чтобы здесь и сейчас доказать, на что способен. И действительно, на эстафетном стометровом этапе я будто взорвался эмоционально и физически, и у меня все получилось. Еще только прыгнув в воду, понял, что сейчас просто полечу. К сожалению, Климент заболел на тот момент и на старт эстафеты не вышел – я, понятно, плыл за Питер, он бы – за Москву. Но в противостоянии с ним результат мог быть даже выше, потому как внутренний настрой – это одно, а присутствие столь великолепного внешнего раздражителя – совсем другое дело.
– Я правильно понял, что Колесников именно «раздражитель» для тебя?
– Конечно, и причем в исключительно хорошем смысле этого слова. Климент – отличный парень и выдающийся спортсмен, обыграть его для меня очень почётно.
– А что случилось в личном кубковом заплыве, из-за чего перегорел?
– Скажу честно, я побоялся сравнения с результатами, показанными в Париже на Олимпийских играх. Для меня такое было впервые, и я немного не справился с психологией момента. Но в дальнейшем отпустил ситуацию и делал то, что должен. Так что у меня просто не было варианта проплыть плохо.
– Следил за плаванием на Олимпиаде?
– Не сказал бы, что прямо следил. Посмотрел свои профильные дистанции – сто и двести метров на спине. Ну, конечно, обратил внимание на мировой рекорд на «стометровке» вольным стилем. Но, по большому счету, не зацикливался.
– На Играх БРИКС ты попробовал себя на дистанции двести метров на спине: рассматриваешь ее в будущем как одну из своих основных, наравне со 100 м?
– Начну, с того, что она очень интересна для меня. И одна из главных задач на следующий сезон – провести необходимую работу, чтобы научиться плавать «двухсотметровку». Как говорится, было бы желание. А оно есть. И хотя на Играх БРИКС допустил много ошибок по раскладке, ощущения остались положительные. Так что, да – рассматриваю.
– Нынешний сезон «длинной воды» получился достаточно продолжительным и со множеством стартов. Времени на отдых перед осенне-зимними стартами на «короткой воде» и качественной подготовки к ним оставалось чуть-чуть. А для того, чтобы «голову разгрузить», и того меньше…
– Было желание съездить куда-то отдохнуть, но понял, что не успеваю по времени – уже 10 сентября начинается сбор в Кабардинке. Зато открыл для себя катание на велосипеде. До этого ездить на нем не умел совсем. Но научился, правда, через синяки и шишки. Хотя об этом лучше вслух не говорить. Зато теперь безбоязненно катаюсь по городу и в парках, получаю удовольствие и заодно – стопроцентное «переключение», а значит и психологический релакс.
– Назови свой любимый соревновательный – и не только – город, и заодно – наикомфортнейшее место для тренировок?
– Из городов, однозначно, Казань. Но после Санкт-Петербурга. В Казани прекрасная инфраструктура, шикарный бассейн и организация соревнований. На сборах комфортнее всего чувствую себя на «Озере Круглом», где созданы все условия для качественной работы. К тому же тишина и умиротворение, царящие там, соответствуют моему характеру.
– …И было бы неправильно не спросить Мирона Лифинцева о его целях на ближайшее будущее: как в спорте, так и просто по жизни.
– Я такой человек, что не очень-то люблю каких-то определенных, глобальных целей. Вот есть задача улучшать результат, и пока я знаю, что могу это делать, вместе с тренерским штабом буду стремиться к ее выполнению. Есть очень хорошее выражение: «У самурая нет цели, есть только путь». Ко мне оно вполне применимо. В японской философии вообще много чего для меня интересного. Как говорится, познавая мир, познаешь себя. Вот и в жизненном плане буду стараться по мере возможности открывать для себя что-то новое, и быть лучше себя предыдущего.
Интервью вел
Александр Александров
Сентябрь, Санкт-Петербург
